В лабиринте секретных служб - Страница 30

К оглавлению

Зазвонил телефон. Томас отвлекся от своих мыслей и взял трубку. Он закрыл глаза, услышав знакомый голос:

— Это Леманн. Я переговорил с известным вам господином. Итак, шесть тысяч.

— Нет, — ответил Томас.

— Что «нет»? — тревога звучала в голосе майора из Кёльна. — Вы уже продали?

— Нет.

— Так что же?

Томас задумчиво посмотрел на лист бумаги, лежавший в машинке:

— Я еще веду переговоры и приму ваше предложениево внимание. Позвоните, пожалуйста, завтра.

«Фрица Лооза я должен записать в мой список», — подумал он раздраженно. Затем собрал все бумаги в портфель и отнес его портье, который спрятал его в сейф.

Томас хотел совершить прогулку и подумать, как решить стоявшую перед ним проблему. Он должен, обязан ее решить!

В холле он увидел агента Ловоя. Шишка на его лбу стала еще больше. Ловой вскочил с кресла и подошел к Томасу. Глаза британца хищно блестели:

— Как с портфелем? Я его отчетливо видел.

— Я веду еще переговоры. Спросите меня завтра.

— Послушайте, я предлагаю вам значительно больше, чем ваши наци.

— Да, да, хорошо, — проговорил Томас и, погруженныйв свои мысли, вышел на солнечную улицу.

На авениде да Либердаде он остановился. По ней шла похоронная процессия. Полиция перекрыла движение. Прохожие снимали шляпы. Слышны были молитвы, пахло ладаном. Вдруг послышался смех. Смеялся молодой господин, бестактно нарушая торжественную тишину.

— Грязный иностранец, — старая женщина плюнула Томасу под ноги. — Да, мамаша, да, — сказал он и, зажав зонтик рукой, поспешил на главный вокзал.

В зале ожидания Томас подошел к газетному киоску с иллюстрированными изданиями всех стран мира. Черчилль и Гитлер, Геринг и Рузвельт мирно висели рядом в окружении обнаженных девиц и молодцев.

— Газеты, пожалуйста, — попросил Томас, еле переводя дыхание, — все французские и все немецкие.

— Но они позавчерашние.

— Ничего, давайте что есть и даже все старые.

— Вы что, пьяны?

— Трезв, как стеклышко, быстрее, папаша!

Старик пожал плечами и продал весь завалявшийся остаток старых номеров «Рейха», «Фолькишер Беобахтер», «Берлинер Цайтунг», «Дойче альгемайне Цайтунг», «Мюнхенер нойстен Нахрихтен», «Ле Мартин», «Ловре», «Ла Петит Паризьен», «Пари Суар» и старые номера девяти французских провинциальных газет. С пачкой газет вернулся Томас в отель и заперся в своем номере. Он изучал газеты, но только последние страницы, где помещались некрологи.

Много людей умирало ежедневно в Кёльне, Берлине, Париже, Тулузе и других городах. Мертвым гестапо было не страшно.

Томас начал печатать. Работа захватила его целиком. Теперь он мог со спокойной совестью записывать даже настоящие адреса и имена… умерших граждан.

2 сентября 1940 года в магазине кожаных товаров на авениде Дуаче Пачеко наш герой купил два черных портфеля.

Перед обедом он появился с черным портфелем в элегантном салоне сеньора Дос Сантоса. Хозяин салона, один из лучших портных Лиссабона, поспешил ему навстречу и, дружески улыбаясь, пожал руку.

В примерочной с розовыми шелковыми обоями Томас встретил майора Лооза, на котором был прекрасно сшитый костюм из темной фланели.

— Слава Богу, — произнес майор Лооз, увидя входящего Томаса.

В течение трех дней Томас изматывал ему нервы. Он встречался с ним повсюду — в барах, холлах отелей, на пляжах. И все время уклонялся от прямого ответа.

В такую же игру Томас играл с англичанином Ловоем. Обоим он говорил, что его конкурент предлагает все большеи больше. В результате сумма достигла 10 тысяч долларов. На ней Томас решил остановиться.

— До вашего отъезда, — говорил он им, — факт покупки должен строжайшим образом скрываться. Иначе это будет стоить вам жизни. Передача должна состояться в надежном месте.

Лооз выбрал примерочную сеньора Дос Сантоса. При этом он заявил:

— Отличный парень, в его салоне портной сошьет вам в три дня безупречный костюм из лучшей английской ткани. — Лооз коснулся рукой рукава своего костюма. — Пощупайте-ка!

— Действительно, отлично.

— Мы заставим здесь всех работать!

— А кого — всех?

— Всех агентов, которые живут в Лиссабоне.

— И вы называете это заведение надежным местом?

Лооз был в восторге от собственной предусмотрительности.

— Именно так. Неужели вы не понимаете? Никто из моих коллег не может даже подумать, что я нахожусь здесь по службе! Кроме того, я дал Хозе 100 эскудо.

— А кто такой Хозе?

— Закройщик. Нам никто здесь не помешает.

— Деньги при вас?

— Конечно. А списки?

— В этом портфеле.

Затем майор Лооз рассматривал шесть листов с 117 фамилиями и адресами, а Томас—конверт с 200- и 50-долларовыми банкнотами. Казалось, обоим нравилось это занятие. Майор пожал руку Томасу:

— Мой самолет вылетает через час, старина. Я вас действительно полюбил, желаю счастья. Возможно, мы увидимся.

— Надеюсь, нет!

— Ну, тогда хайль Шики! — Лооз поднял правую руку.

— Не понял.

— Так говорят сотрудники нашей миссии в Лиссабоне. Ведь парень имел фамилию Шикльгрубер, а ребята здесь настоящие камерады. Вы должны с ними ближе познакомиться.

— О, нет, спасибо.

— Они не нацисты!

Разумеется, — ответил Томас, — приятного путешествия, герр Леманн. Передавайте привет герр адмиралу.

«В силу особого политического положения Португалии, журнал „Новости дня“ не демонстрируется», — гласило объявление в фойе кинотеатра «Одеон». Однако показывался немецкий фильм «Крещение огнем».