В лабиринте секретных служб - Страница 96

К оглавлению

— А оккупационные марки не нашли? — спросил Верте.

— Ничего, герр оберет!

— Бреннер, Ливен должен прибыть в Париж. В квартиру никого не пускать, о Тулузе никому не рассказывать.

— Ясно, герр оберет, с квартиры ни шагу, никого непускать, буду нем, как могила.

— Позвоните в отель «Лютеция» и на квартиру Ливену. Он должен немедленно прибыть к вам.

Бреннер положил трубку. Луч надежды проскользнул по его лицу.

«Ливен, Ливен, хоть бы он скорее появился!»

То, что майор Бреннер со своими лучшими людьми нашел в тайной квартире кавалера «Ордена крови», не представляло интереса: порнография, драгоценности, большое количество золотых монет. Никаких материалов, доказывающих причастность Петерзена к валютным махинациям, найдено не было. Снова и снова мадам Паже пыталась опустить жалюзи, Бреннер запретил ей еще раз, на этот раз очень строго. Полтора часа прошло с начала обыска. Вдруг зазвонил звонок у входной двери. Лили сделалась мертвенно бледной. Бреннер достал пистолет. «Ни звука», — приказал он ей и, подойдя к двери, рывком открыл ее. Мужчина оказался в прихожей. Он был молод, красив и смугл, гладко причесан, носил маленькие усы, его глаза были удлиненной формы, на правой щеке имелись шрамы. Оказавшись в прихожей, он побледнел.

— Идиот, — закричала Лили. — Почему ты пришел?

— Почему я не должен был прийти, жалюзи были подняты!

«Ага!» — с триумфом воскликнул Бреннер. Затем он проверил, нет ли у человека оружия. Не было. По паспорту это был Проспер Лондте, 28 лет, по профессии артист. Бреннер начал его допрашивать. Молодой человек молчал. Внезапно вмешалась Лили.

— Месье майор, я хочу все сказать. Проспер — моя большая любовь. Я обманывала Петерзена с ним. Верите мне?

Ни одному слову! — холодно ответил Бреннер и подумал: «Так же холодно реагировал бы Томас Ливен». После этого он запер Проспера в ванную.

Было уже 19 часов 30 минут. Стало смеркаться. Бреннер позвонил домой и на службу. Ливен не появлялся. Бреннер начал подумывать, не послать ли своих людей на вокзал встретить и привезти сюда Ливена. Но вдруг в их отсутствие нагрянет СД, и он тогда должен защищать эту крепость один? Что же ему делать? Все началось так быстро и многообещающе, а теперь? Теперь он сидит в этой квартире, загруженной порнографией, без доказательств. Одного он, правда, задержал. Однако кто он? Как добиться, чтобы он говорил правду? И вдобавок ко всему эта мадам Паже с ее красавицей дочкой. «Как было бы хорошо находиться за своим письменным столом в кабинете! Теоретическая работа генштабиста — моя стихия, тактика и стратегия практического исполнения — не для меня». Бреннер колебался, не сказать ли мадам, чтобы ее дочь покормила солдат. Люди голодные, а хочется быть заботливым начальником. Он сам приказал Софи отправиться на кухню и приготовить бутерброды. Скоро солдаты сидели с набитыми ртами и пили шампанское, обнаруженное в холодильнике. Бреннер сначала отказался от угощения. Позднее позволил себе сделать один глоточек и съесть бутерброд. Пробило 9 часов, 10. О Ливене ни слуху, ни духу. Дамы начали поговаривать о том, что пора уже в постель. Бреннер разрешил им идти отдыхать. Он организовал охрану: один человек перед комнатой Софи, один перед дверью хозяйки, один перед ванной, два в прихожей. Сам он остался в гостиной у телефона: «Я не буду спать. Я оказался на высоте: не позволил ни подкупить себя, ни соблазнить, ни…» И он заснул! Когда Бреннер проснулся, в гостиной было темно. Он почувствовал, как чьи-то руки нежно обнимают его.

— Тихо, — послышался голос Лили, — они все заснули. Я сделаю для вас все, что вы хотите, отпустите только Проспера.

— Мадам, — твердо сказал он, — уберите сейчас жесвои руки с моего пистолета.

— Ах, — прошептала Лили. — Мне совсем не нужен твой пистолет, дурак. — В этот момент раздался звоноку двери.

Томас Ливен вернулся в Париж в 22 часа 10 минут. На службе ему сообщили, что майор Бреннер несколько раз звонил ему и просил срочно прибыть на авеню Моцарта, 28. «Что делает столько времени Бреннер на квартире валютчика Петерзена?» — думал Томас. В холле отеля «Лютеция» он увидел двух друзей-ефрейторов Радаца и Шлумбергера. Берлинец и венец радостно его приветствовали. Они только что сменились с дежурства.

— Пойдемте с нами, герр зондерфюрер, мы отправляемся на Рю Печаль поразвлечься с девочками.

— Послушайте-ка, камерады, повремените с вашими намерениями и пойдемте со мной. Вы можете мне понадобиться.

Таким образом все трое очутились около 23 часов перед дверью на авеню Моцарта, 28. Томас позвонил, послышалось множество голосов, топот, затем приближающиеся шаги. Открылась дверь. В проеме показался майор Бреннер, красный как рак, не дыша, с взъерошенными волосами и следами губной помады на шее. Позади него Томас с друзьями увидел женщину в ночной рубашке. Майор Бреннер обрадовался:

— Герр Ливен, слава Богу, что вы наконец появились. Томас галантно поцеловал руку даме. Бреннер доложил ситуацию о том, что он, к сожалению, нашел в этой квартире, и о том, чего он, к сожалению, не нашел. Под конец он рассказал о задержанном.

— Проспер — мой любовник, — заявила Лили, накинувшая на себя меж тем халат. Она смотрела Томасу прямо в глаза.

— Эрих Петерзен убит в Тулузе одним из своих деловых партнеров, — сказал он.

Губы Лили сложились в прекрасную улыбку с невыразимым выражением сатанинского счастья.

— Наконец-то прибрал его черт! — сказала она. Маленький майор сначала не тюнял.

— Вот это вещь, я должен ее посмотреть.