В лабиринте секретных служб - Страница 93

— Герр оберет, Ферро убежден, что во главе организации по спекуляции с оккупационными марками стоят немцы. Не удивительно ли, что СД хватает Ферро в тот самый момент, когда он стал представлять интерес для нас? Я ничего сейчас не могу доказать, но у меня такое чувство, что мы не должны отказываться от Ферро. В этом деле Абвер — должен играть первую скрипку.

— Как вы это себе представляете?

— Герр оберст, вы знаете, я жил в Марселе. В то время я познакомился с двумя гангстерами из Тулузы — с Паулемде ла Роком и Фредом Майером. Я поеду в — Тулузу. Нет ни одного преступления в городе, о котором бы они не знали. И мне они расскажут все, что им известно.

— А СД?

— Вам следует пойти к Айхлеру, герр оберет, и разъяснить ему, что в настоящий момент Ферро очень нужен нам. Вы можете предложить им помощь Абвера в расследовании убийства Петерзена.

Маленький майор снял свои очки и начал тщательно их протирать. Он думал, покусывая губы: «В истории с борьбой против партизан я был против Ливена и мешал ему. Я мог бы многое потерять, если бы зондерфюрер не настоял на своем». Майор посмотрел на свои витые майорские погоны. «Надо поддержать Ливена, мы не должны выходить изигры, дело с валютой очень важно». Оберет Верте недовольно заметил:

— Я должен идти опять к этим свиньям и изображать придурка.

— Совсем не придурка, герр оберет, — крикнул Бреннер, — используем старый трюк! В парадной форме и с секретным досье!

— Вы оба сошли с ума, — возразил Верте, — этот Айхлер наливается злобой только при одном моем виде.

— Герр оберет, Ливена мы вырвали у них с помощью сфабрикованного досье, а уж с помощью настоящего мы не должны самоустраняться от дела Петерзена.

Грубый, коренастый штурмбаннфюрер Айхлер с лицом, налитым кровью, находился в своем кабинете, переделанном из библиотеки в доме 84 на авеню Фош. Перед ним сидели его адъютант Фриц Винтер и оберштурмфюрер Эрнст Редекер, белокурый эстет, почитатель Ницше и Стефана Георга. Это происходило в 19 часов 23 сентября 1943 года. Айхлер окончил свой рабочий день. Обычно он охотно проводил несколько часов со своим адъютантом за рюмкой после дневных забот. Он ничего не имел протиз того, чтобы Редекер составлял им компанию. Это имело даже положительную сторону, так как оберштурмфюрер являлся зятем самого рейхсфюрера СС и шефа немецкой полиции Генриха Гиммлера. Время от времени Редекер получал от него личные письма, которые бережно хранил и с понятной гордостью показывал коллегам. С таким человеком надо быть поближе, считал Айхлер. Однако болтовне перед камином на этот раз не хватало непринужденности. Штурмбаннфюрер брюзжал:

— Каждый день — новые заботы. Только что у менябыл оберет Верте из Абвера. Опять этот трижды проклятый богом паршивец Ливен.

— Тот, которого мы держали? — спросил адъютант.

— К сожалению, мы его упустили, извините, оберштурмфюрер, у меня нет привычки разговаривать в таком тоне, но с этим негодяем у нас одни заботы.

— Что же на этот раз? — спросил адъютант.

— Убийство Петерзена.

Зять рейхсфюрера с шумом поставил свою рюмку на стол. На его лице подрагивали мышцы, оно меняло цвет. Всем было известно, что Редекер дружил с убитым в Тулузе Эрихом Петерзеном. Поэтому было понятно его состояние. Айхлер объяснил. Оберет Верте посетил его, чтобы сообщить, что Абвер имеет большой оперативный интерес к находящемуся под подозрением банкиру Ферро, который является ключевой фигурой в организации, спекулирующей валютой, к которой принадлежат и немцы. Редекер пил коньяк. Он до того вдруг разволновался, что не мог сделать глоток.

— Ну и что? — глухо прозвучал его вопрос. — Что общего имел Петерзен с валютной контрабандой?

— Разумеется, ничего. Верте предложил вести совместное расследование убийства нашего камерада.

Редекер взволнованно спросил:

— Вы, естественно, отклонили эту просьбу, штурмбаннфюрер?

— Я, конечно, отклонил вначале. Тогда он показал мне секретное досье и прямо из моего кабинета позвонил Канарису. Тот, очевидно, переговорил с вашим тестем. Тридцать минут назад пришла шифровка из центра — «расследование вести совместно с Абвером».

Лицо Редекера вдруг покрылось крупными каплями пота. Он встал, отвернулся от собеседников и вытер его. Айхлер продолжал раздраженно говорить:

— Верте уже по пути в Тулузу. Его сопровождает герр Ливен — проклятый агент-двойник, свинья, обведшая вокруг пальца наших лучших людей. Человек, по которому давно уже плачет противотанковый ров.

Айхлер сделал большой глоток коньяка.

— Ну, попадись он мне в руки… В чем дело? В кабинет вошел один из его сотрудников.

— Пришла женщина, говорит, что хочет с вами побеседовать.

— Пусть завтра запишется на прием.

— Извините, штурмбаннфюрер, она штабехауттфюрерин.

— Что?

— Да, да, она штабехауттфюрерин Мильке из личного штаба рейхсарбайтерфюрера Хирля.

Редекер коротко кашлянул. Винтер просиял. Айхлер глубоко затянулся сигаретным дымом и выдохнул его, затем встал с кресла.

— Примите штабехауттфюрерин!

Часть 2. Крах валютных операций гестапо

Рю де Воргезе со своими бистро, маленькими ресторанчиками и барами находилась в живописном старом квартале Тулузы. Томас Ливен печально улыбнулся, переходя маленькую улицу. Три года назад он прибыл в этот город, спасаясь от немцев вместе с подружкой Мими Хамбер и героическим глупцом полковником Сименоном.

Как и прежде, по улице гуляли красивые девушки, слишком намазанные и легкомысленно одетые. Томас уже знал, что Жанне Пере, владелицы борделя, в городе нет. Он охотно посетил бы ее и увиделся бы с девушками, разумеется, только чтобы вспомнить былое. Он остановился, дом был невзрачный, передняя тоже. Томас поднялся на третий этаж. На двери висела табличка: