В лабиринте секретных служб - Страница 124

124

Он посмотрел на Бастиана.

— Дай и мне выпить, быстрее. Твоя работа?

— Это было не очень трудно, — ответил он.

После того как Бастиан узнал, что в окрестностях Нюрнберга имеется огромный лагерь для перемещенных лиц, он немедленно отправился туда. Вечером Бастиан нашел двух господ, согласившихся написать на русском языке угрожающее письмо. Затем они поехали в Висбаден и инсценировали нападение на даму в ее квартире. «Угрозы были неопасны», — успокоил Томаса Бастиан.

Томас и Бастиан стали думать о новом гешефте.

— Мы заработали здесь кучу денег. Их надо вложить поскорее в дело, — начал он.

— К чему спешка? — спросил Бастиан.

— Я кое-что слышал. Поверь мне, мы должны спешить. Надо купить автомобиль. Американские «понтиаки», «кадиллаки» и так далее. За один доллар сейчас дают двести марок. Денег у нас достаточно. Жалко, что мы как немцы не получаем ввозную лицензию на американские машины.

И тогда Томас познакомился с одним чиновником из американской администрации. Это был Джексон Тайлор. Он уходил с военной службы.

— Тайлор получит лицензию, создаст для проформы фирму и будет ввозить автомобили и продавать их нам, — сказал Томас.

— Нам? — удивился Бастиан. — Да здесь ни у кого нет денег.

— Скоро все изменится.

— Сколько машин ты хочешь купить?

— Ну, около сотни.

— Ты хочешь купить и сразу же продать?

— Не сразу. Все зависит от того, когда это произойдет.

— Что это?

Томас ему рассказал.

10 июня 1948 года из нью-йоркской гавани отплыл сухогруз «Оливия». 17 июля судно со 100 автомобилями находилось в точке 10°15 западной долготы и 48° 30 северной широты перед западным побережьем Франции.

В этот день капитан получил шифровку. «Норддайге радио — 17.6.48–15.48 от пароходства Швертмана, Гамбург. Капитану Хансу Дреге. Оставаться в занимаемой точке. Не входить в германские территориальные воды. Постоянно поддерживать радиосвязь. Получите новые указания».

«Оливия» три дня и три ночи находилась в заданной точке. Экипаж бил баклуши, спал, играл в покер.

20 июня радист принял телеграмму: «Норддайге радио — 20.06.48–11.23. С получением сего немедленно направляйтесь в Гамбург».

В то время, когда первый радист принимал шифровку, второй слушал сводку новостей из Лондона. Он отодвинул наушник и сказал:

— Сегодня в Германии проведена денежная реформа. Старые деньги потеряли силу. Каждый может обменятьтолько сорок марок.

— Это нехорошо, — проговорил первый. — Сейчас будет богат тот, кто имеет товар.

У второго радиста отвисла челюсть.

— Парень, а наш грузополучатель-то имеет сто авто! Слушавший этот разговор капитан подумал: «Вот прокрутили операцию с авто. Должно быть, здесь действует стреляный волк. Хотел бы я знать, кто он!..»

Дорогой капитан Ханс Дреге, если вам случайно попались на глаза эти строки, вы теперь знаете, кто провернул этот гешефт.

10 марта 1948 года чешский министр иностранных дел Масарик покончил жизнь самоубийством. Президент республики Бенеш был арестован.

18 апреля для западных оккупационных зон Германии был введен новый продовольственный рацион.

На месяц немцы получали теперь 400 граммов жира, 100 граммов мяса, 62,5 грамма яичного порошка и 1475 граммов других продуктов. 21 июля на территории фирмы И.Г.Фарбен в Людвигсхафене произошел взрыв, унесший 129 человеческих жизней.

В начале августа Томас и Бастиан оказались в небольшом городке на юго-западе Германии. Вот что рассказал Томас Бастиану: «Вначале я хотел уехать в Южную Америку. Но здесь в Висбадене мне встретился старый друг Эрик Верте. У него мы можем спрятаться лучше, чем где бы то ни было. Там нас не найдет ни один человек. Пока не окончена операция с автомашинами, мне лучше остаться в Германии. Кроме того, здесь я купил некоторые акции. Посмотрим, может быть, они не обесценятся».

По воле случая произошла встреча Томаса с экс-оберстом из абвера Верте. Они столкнулись на улице Висбадена. Старый, седоволосый профессиональный солдат прослезился:

— Ливен, старина, вот радость!

— Тс! Не так громко, герр Верте. Я здесь зовусь Хеллером.

Верте улыбнулся.

— Опять на кривых дорожках?

— Что значит опять? Каждый раз, когда я пытаюсь идтиче стным путем, меня бьют по голове. Теперь я поумнел. А вы? Чем теперь занимаетесь?

— Собственно говоря, ничем. Я живу в небольшом виноградном хозяйстве. Оно принадлежит жене. Вы должны к нам приехать, когда вам удобно и на сколько хотите. Я настаиваю. Вы меня вытащили из этого проклятого лагеря.

И вот наши друзья едут в прекрасную Франконию навстречу новой авантюре.

Хозяйство Эрика Верте располагалось на песчаных, хорошо прогреваемых солнцем склонах холмов, недалеко от небольшого городка Вальфортсорт. Идеалистическая речка протекала через живописную долину. Перед городком возвышалась гранитная скала, на вершине которой находилась статуя Магдалины.

Одним из первых, с кем познакомился Томас в этом чудесном городке, был аббат обители Иоанна Крестителя Вольдемар Лангацер, с импонирующей внешностью и достоинством священник. Их познакомил Верте. Они потянулись друг к другу. Аббат показал Томасу прекрасную библиотеку монастыря и поделился своими заботами.

Город был переполнен беженцами, нуждавшимися в питании, одежде, жилье. Но откуда все это взять? Ничего не было. С тонкой усмешкой аббат философски заметил:

— В такое время познаются люди, герр Ливен. Иногда люди неузнаваемо изменяются. В нашем городе есть такой человек. Его зовут Херберт Ребхан, виноторговец по профессии. Раньше он пользовался сомнительной репутацией, но после войны в корне изменился. Не пропускает ни одной воскресной обедни. Нет такого доброго дела, в котором быон не участвовал. Тысячи марок передает он для помощи бедным, беженцам.

124